Один из мужиков раскрыл сумку. Там желтели медные пластины от химических печей. В других сумках обнаружились титановые задвижки.

            - Титан нынче дорог, - заметил Божик.

            - Так мы и денег дадим немало, - последовал ответ.

            - Вытащи пистолет и передёрни затвор, - приказал Божик охраннику. – Будут дёргатся – стреляй по ногам. Я сейчас по телефону подмогу вызову. Таких клиентов выпустить было бы не по-людски. Не далее, как месяц назад на химзаводе пожар был. С химической печи медные пластины сняли, вот она и взорвалась. При пожаре этом молодой пожарник погиб, дети сиротами остались.

                                                           Глава седьмая.

                                                        Кадровый вопрос.

За столом сидели четверо – два монаха и два работника магазина. Застолье просходило по случаю Пасхи. Поскольку хозяин магазина велел принять монахов на высшем уровне, ребята расстарались – стол был заставлен дорогой выпивкой и закуской. Под неспешный разговор в глотки присутствующих со свистом уходили рюмки дорогого коньяку, красные ломтики сёмги да белые ломтики палтуса. Центром внимания компании был пожилой монах с большим золотым крестом тончайшей работы на груди, к которому присутствующие обращались почтительно – Отец Михаил. Какой человек – такой и разговор.

            - Тиару бы мне епископскую, - озвался как бы про себя Отец Михаил. – Стар я стал, болею, мне бы перед смертью хоть немного тиару епископскую.

            - Мы бы хотели помочь, да много ли от нас зависит? – ответил старший из работников. – Такие бы мысли да в уши начальства.

            Все как-то разом, не сговариваясь, уставились на младшего монаха.

            - Да я здесь в монастыре всё больше по вопросам хозяйственным, - неловко стушевался младший. – Если надо дорогу подремонтировать, стены покрасить, тогда и зовут меня, чтобы за работниками присмотрел.

            После того, как монахи ушли, между работниками, а это был Божик со старшим братом, разговор продолжился.

            - Не бывать Отцу Михаилу епископом никогда, - уверенно заявил старший брат.

            - А почему это? – с недоумением спросил Божик. – Человек он вполне соответствущий.

            - Ничего ты, Коля, в жизни не понимаешь. Старик ещё крепок, все его болячки – не больше, чем хитрость. Здоровый человек на важной должности для начальства невыгоден – слишком долго он занимает место, которое можно с выгодой перепродать. Другое дело, если больной или престарелый заплатит за место. Сегодня есть он, а завтра – помер, и ни к кому претензий не имеет, а свято место – пусто не бывает. Вдобавок Отец Михаил – человек не в меру умный, и, похоже, начальство его раскусило. Умный человек на должности – ещё одна беда. Такой связями обрастет, ещё и начальника подвинуть может. Вдобавок для начальства всегда выгодней выглядеть этаким светочем мудрости на фоне окружающей серости, чем иметь умных подчинённых.

            Божик вспомнил про себя этот случай и улыбнулся. Реальная сущность вещей иногда очень сильно отличается от общепринятых деклараций. От воспоминаний Божика отвлек скрип входной двери. Прибыл Козлодоев для пересменки.

            - Мир содрогнется! – пророкотал Козлодоев вместо приветствия, похоже, он был переполнен чувствами, которые неконтролированно выплескивались наружу.

            - Может, не всё так плохо? – недоверчиво спросил Божик.

            - На должность районного прокурора назначили Малиновского.

            - Ну и что? – удивился Божик. – Видел я вашего Малиновского. Он, похоже, несколько эксцентричен, только и всего.